Регламент в градостроительстве на примере Фридрихштрассе (Берлин)

Но мы помним также, что  из всех созданных человеком моделей  организации городской среды  лишь одна оказалась жизнеспособной и комфортной, и это именно модель исторического города – поскольку  она единственная была не придумана, а выстрадана. И что поиски иной модели начались лишь тогда, когда она  не смогла справиться с вызовами гиперурбанизации, но закончились эти поиски ничем. Так можно ли сегодня совместить достоинства этой «выстраданной» веками модели и требований жизни в современном мегаполисе? Создать на основе многовекового опыта градостроительства не резервацию вне времени в предместье тихого городка, а живой, бурлящий, но в то же время удобный для жизни город?

Пожалуй, наиболее масштабная попытка совместить исторический опыт с современной жизнью и современной  архитектурой – реконструкция Берлина  после падения Стены.

 

Карта Берлина 1940 года. Красным цветом нанесен проект реконструкции  Шпеера-Гитлера с пробивкой оси «Север-Юг», как главной улицы новой немецкой столицы – города Германиа. Иллюстрация Ханса Штимана

 

Берлин – самый многострадальный город ХХ века. К началу Второй Мировой  войны он был плотно застроен. По воспоминаниям современников, в  архитектурном плане Берлин был  довольно скучен. В 1940-х годах город  должен был подвергнуться коренной перестройке по задуманному Гитлером плану реконструкции. Война помешала этим планам, но разрушения, которые  она принесла, оказались куда серьезнее  тех, что могли бы случиться в  результате реконструкции. 90% зданий в  городе было разрушено в результате бомбардировок и уличных боёв.

 

Берлин в 1945 году

 

Однако на этом беды города не кончились. После войны он был  разделен в соответствии с Ялтинскими соглашениями на советскую, американскую, английскую и французскую зоны оккупации. Его восточная часть была столицей входившей в советский блок Германской Демократической Республики, а западная оставалась капиталистическим анклавом. В 1961 году власти ГДР выстроили пограничные  сооружения прямо по демаркационной линии, проходившей через центр  города – так появилась знаменитая Берлинская Стена. Город был фактически разделен на два; центральная, самая  активная до войны его часть в  районе Потсдамер плац и Лейпцигер плац стала приграничной территорией и городской окраиной, как для восточной, так и для западной части. Поблизости от Стены новые здания не строились, но уцелевшие сохранялись.

 

В Западном Берлине восстановление города велось по принципам Афинской Хартии – свободно стоящими в пространстве многокватирными домами, образовывавшими  «суперблоки» - микрорайоны. В Восточном, после кратковременного насаждения «сталинской» архитектуры, оставившей свой след в виде ансамблей Сталин Аллее и советского посольства на Ундер-дер-Линден, также возобладали модернистские градостроительные идеи. Историческая планировочная ткань игнорировалась и новые панельные здания заполняли лакуны между сохранившимися после боёв и бомбежек домами.

 

Ханзаплац в Западном Берлине до войны и осуществленный проект восстановления. Иллюстрация из лекции Филиппа Мойзера

 

Таким образом, к моменту  падения Стены и объединения  Германии Берлин представлял собой  два города, развивавшихся автономно  в течение тридцати лет, историческая ткань которых сохранилась фрагментарно, а географический центр был полосой  отчуждения государственной границы. «Сшивание» разорванных частей, превращение  конгломерата хаотично застроенных  пространств в столицу единого  немецкого государства и, одновременно, город, удобный для жизни, было, пожалуй, самой сложной и масштабной градостроительной  задачей, осуществленной за последнее  столетие.

Идея Ханса Штимана, директора департамента городского развития Сената Берлина, возглавившего проект реконструкции города, заключалась в том, чтобы восстановить плотную городскую ткань существовавшую до войны, но не идти по пути стилизации «под старину» или создания копий разрушенных зданий, а наполнить её современным архитектурным содержанием. Для того, чтобы создать такую историчную по топологии, но современную среду, был использован давно известный и широко применяющийся во всем мире инструмент – регламент.

Посмотреть, как этот инструмент применялся на практике, проще всего  на примере Фридрихштадта – района в центре Берлина, сложившегося в эпоху Фридриха Великого. Но об этом в следующем очерке.

 

Идея Ханса Штимана, директора департамента городского развития Сената Берлина, возглавившего проект реконструкции города, заключалась в том, чтобы восстановить плотную городскую ткань, существовавшую до войны, но не идти по пути ее стилизации «под старину» или создания копий разрушенных зданий, а наполнить историческую матрицу современным архитектурным содержанием. Для того, чтобы создать такую традиционную, но одновременно современную среду, был использован давно известный и широко применяющийся во всем мире инструмент – регламент. Посмотреть, как он применяется на практике, проще всего на примере Фридрихштадта – района в центре Берлина, сложившегося в эпоху Фридриха Великого и восстановленного в середине 1990-х.

Это город, возникший в  период барокко – гомогенная по высоте и характеру застройки  среда, образованная размещенными по периметру  прямоугольных кварталов 5-7 этажными зданиями с двумя этажами мансард.

 

Фридрихштадт в конце 1960-х годов.

 

На основе исторической типологии  были разработаны регламенты для  нового строительства. За основу были взяты положения Берлинского  строительного устава («регулятива») 1929 года [1]. Любое строящееся в квартале здание должно было граничить с красной линией, отступ от которой не допускался. Высота зданий до карниза определялась в зависимости от того, какой она была в этом месте в довоенном Берлине (в большей части 22 метра), два этажа над карнизом предлагалось сделать мансардными или заглубить от фасадной стены наподобие мансарды. Структура фасадов должна была следовать структуре довоенных домовладений и в каждом квартале предписывалось размещение не менее 20% жилья.

Картинка, иллюстрирующая принцип регламентации на территории Фридрихштадта.

 

В 1990-е в районе развернулось массовое строительство, к которому были привлечены ведущие архитекторы  того времени. Пожалуй, нет другого  примера, когда бы «звезды» рядом  друг с другом построили столь  большое количество зданий. Все архитекторы  были поставлены в равные условия  – получился своеобразный конкурс. Все они, само собой, обладали индивидуальными  творческими почерками, но Фридрихштрассе не производит впечатления хаотичной застройки – скорее наоборот, этот район упрекают в чрезмерной упорядоченности, в том, что ярким авторам не дали «разгуляться». Но тогда бы мы получили не Берлин, а какой-нибудь другой город, возможно Лас-Вегас.

 

Фридрихштрассе. Фотография Василия Бабурова, http://townplanner.livejournal.com/

Фридрихштрассе. Фотография из журнала Проект International

 

Так или иначе, но жестко заданные параметры застройки привели  к созданию весьма качественной среды, характерной именно для этого  города, и разнообразной в архитектурном  плане. У нас теперь есть возможность  сравнить проектные решения различных  мировых звезд, поставленных в одинаковые условия. Филипп Мойзер писал, что прогулку по Фридрихштрассе можно сравнить с посещением библиотеки современной архитектурной теории [2].

Фасады разных зданий на Фридрихштрассе. Слева Бёге и Линдер, Кальфельдт Аркитектен, справа Ханс Колхоф, Михаэль Вёфтинг. Фотография из журнала Проект International

Фасады разных зданий на Фридрихштрассе. Слева Кристоф Мэклер, справа Жан Нувель. Фотография из журнала Проект International

 

Galeries Lafayettes Жана Нувеля. Фотография Василия Бабурова, http://townplanner.livejournal.com/

 

«Дом-коллаж» Альдо Росси. Фотография Василия Бабурова, http://townplanner.livejournal.com/

Rosmarin Karree, Бёге и Линдер, Кальфельдт Аркитектен. Фотография Василия Бабурова, http://townplanner.livejournal.com/

Даже главному архитектурному хулигану мира Фрэнку Гери пришлось усмирить свой необузданный талант и вписаться в установленные Штиманом жесткие регламенты. Вот так выглядит фасад построенного им DZ Bank:

Фрэнк Гери. DZ Bank. Фотография предоставлена автором

 

Не сумев выплеснуть свои безудержные фантазии на улицы Берлина, мастер оторвался в интерьере  банка:

Фрэнк Гери. DZ Bank

Архитекторы часто сетуют на то, что в Берлине градостроительство победило архитектуру. Это действительно  так – четко прописанные регламенты, конечно, ограничивают возможности  архитекторов – но они же не дают создавать объекты, враждебные сложившейся  городской среде, нарушающие гармонию комфортных городских пространств. Именно поэтому важно установление рамок – в конце концов, художники-живописцы  также создают свои работы в четко  очерченных границах холста и это  никогда не мешало появлению шедевров.

Мне представляется важным сохранить в современном городе существовавшее в исторических поселениях разделение всей архитектуры на фоновую  – средовую, подчиняющуюся единым законам, когда здания  по своим параметрам близки друг другу и служат лишь фоном для разнообразной городской жизни; и на так называемые landmark buildings – «открыточные», «знаковые», доминирующие здания, выполняющие символическую роль, служащие ориентирами в городском пространстве, а также средствами самоидентификации города и горожан: храмы, соборы, театры, музеи, дворцы, ратуши. Средовая застройка всегда подчинялась регламентам (иногда неписаным). Landmark buildings, напротив, в соответствии с их градостроительным и символическим значением оказывались вне регламентов, их архитектура была инновационна для своего времени и использовала прогрессивные (и дорогие) технологии. Строить такие «штучные» здания приглашали великих зодчих, или проводили на их проектирование конкурсы – в таком случае необходимо иметь гарантию качественного результата и проект выполняется под пристальным общественным контролем. 

В то же время, принципы регламентирования  средовой застройки, когда предельные параметры зданий и сооружений прописываются  заранее и владелец земельного участка  вправе строить в их рамках всё, что  посчитает нужным (и никаких дополнительных согласований получать не требуется), уже давно применяются повсеместно  и в Европе, и в Америке.